Террорист, отрезавший голову человеку – герой одной Чечни или всей России?

В последние годы выражение "Россия платит дань Чечне" стало крылатым и общераспространённым. Вообще утверждать это на 100% нельзя, поскольку детали соглашения, положившего конец чеченским войнам, нам неизвестны. И судить, сколько и за что именно Москва платит Грозному, мы не вправе.

Но зато можно с полным основанием говорить, что Чечня в состоянии навязать России свою политическую волю. И противопоставить этому собственное понимание ситуации, аргументированно возразить или, тем более, отменить решение Грозного Кремль не может.

Это все к тому, что есть такие вещи, которые на государственном уровне нельзя делать ни при каких обстоятельствах. Нельзя без риска для своего политического имиджа оправдывать и тем более героизировать нацизм, терроризм, поощрять религиозное или иное мракобесие и тому подобные вещи.

И дело здесь не в том, что всё это невозможно сделать и что всё это противозаконно! Где-то может быть и разрешено, и технически вполне осуществимо. А в том, что это убийственно для репутации государства.

16 октября во Франции некто Абдулах Анзоров, 18-летний чеченец, сын чеченских эмигрантов, из религиозных побуждений отрезал голову учителю Самуэлю Пати. Сразу скажем, что это не уголовное преступление в обычном понимании. Это акт терроризма. И именно так он был официально классифицирован.

Террор не имеет национальности. Не в том смысле, что убийцы – религиозные экстремисты и фанатики – не имеют национальной привязки. Конечно, имеют. И не скрывают её! А в том смысле, что человек, совершивший террористический акт, автоматически теряет все права. До единого! Он больше не араб или чеченец, не мусульманин, не верующий человек. Он – безродный бандит.

Поэтому во всех приличных странах таких людей не хоронят. Их закапывают. И забывают навеки.

Не сомневаюсь, что российский президент относится к террористам плохо. Как и все нормальные люди.

А вот вопросы имею.

Чечня – это Россия или нет?

Если нет, то где обычная практика межгосударственных отношений? Где границы, визы, таможня и прочая атрибутика?

А если это часть России, то какая? Кто в кого входит – Россия в Чечню или Чечня в Россию? Чьи законы являются высшими? Чеченские или российские?

И снова оговорюсь – дело не в чеченцах и не в их национальности. Чечня – не единственный в России национальный анклав, есть и другие: Дагестан, Якутия, Тува и т.д.

Но можно ли представить себе, что якут или тувинец отрезает голову учителю европейской школы и после этого становится национальным героем Якутии или Тувы?

Трудно представить себе русского религиозного фанатика-террориста. Но ещё труднее вообразить, что его, после совершённого им теракта, не спускают "в сортир", как говорил один глава государства около 20 лет назад, а с почестями хоронят на одном из российских кладбищ. И называют его именем улицы.

Такое трудно представить даже в Дагестане. Но не в Чечне, где даже объявилась улица имени Абдуллаха Анзорова.

Правда, чеченские власти решили опровергнуть эту информацию и устами главы села Шалажи заявили, что это – совсем другая улица. Пусть даже так. Но всенародные похороны террориста на родине, в Чечне, в селе Шалажи, под охраной полиции – это же не выдумка!

Глава Чечни Рамзан Кадыров не раз публично называл себя "верным солдатом Путина" и патриотом России. Но он это говорил в шутку или всерьёз?

Если в шутку, то нюансы российско-чеченских отношений разрастаются до межгосударственных проблем, когда у каждой из двух стран своё понимание фундаментальных истин, включая патриотизм. И своё отношение к этим истинам, повлиять на которое невозможно.

А если всерьёз, то за такой патриотизм становится очень страшно. Как и за всю Россию.

Публицист.ру