Выборы иркутского губернатора. Цифры и выводы

Итоги выборов губернатора Иркутской области образца 2020 года.

Трехдневная мобилизация

Впервые в современной истории региона голосование проходило в трехдневном режиме. Это незаконно и абсурдно, но не будем тратить время на утверждение и без того очевидных истин — а опровержение оных оставим незабвенной Элле Памфиловой, давно сжившейся с ролью гробовщика избирательной системы РФ.

Три дня нужны были для того, чтобы повысить явку и, если потребуется, сфальсифицировать итоговый результат. От второго Прибайкалье уберегла пошатнувшаяся, но все еще влиятельная традиция не химичить с протоколами на уровне УИКов и ТИКов, а вот первое сказалось в полной мере.

Да, Иркутская область опять показала одну из самых низких явок по стране, но этот результат корректно сравнивать не с регионами, где выборы давно свелись к формальной процедуре утверждения нужных кандидатов в духе позднего СССР, а с предыдущими электоральными циклами в самой Иркутской области:

• В 2015 году на первый тур губернаторских выборов пришло 545 тысяч избирателей (явка 29,2%).

• В 2018 году на президентские выборы пришло 1 045 тысяч избирателей (55,7%).

• В 2020 году на недельный конституционный «плебисцит» пришло 824 тысяч человек (44,1%).

• А на выборы губернатора-2020 пришло 600 тысяч человек (32%).

То есть до федеральных кампаний явка сильно недотягивает, но одновременно она превосходит показатель первого тура аналогичных выборов пятилетней давности. На первый взгляд разница в 3% и 55 тысяч голосов не кажется столь уж существенной, но здесь нужно учитывать, что нынешние выборы проходили именно три дня. Без этого итоговая явка вряд ли дотянула бы даже до 25%.

Иными словами, мобилизационный эффект трехдневки сработал, и это хорошо видно, если посмотреть на результаты выборов по отдельным городам и районам, где явка относительно 2015 года выросла очень существенно — и это не сельские территории, а Иркутск, Братск, Ангарск, то есть ключевые мегаполисы, где обычно наблюдается самая низкая явка.

Были ли эти выборы честными? — нет

Кремлевский ставленник Игорь Кобзев вел свою кампанию беспрерывно, начиная с декабря 2019 года. В пиар врио и работу его технических кандидатов по самым скромным подсчетам было вложено не менее миллиарда рублей, и это не считая ресурсов бюджета Иркутской области, которые бросили на исполнение многочисленных и очень затратных обещаний Игоря Ивановича.

Здесь же стоит упомянуть, что под г-на Кобзева было специально изменено выборное законодательство, освободившее его от обременений антирейтинга «Единой России». А еще с выборов был снят мэр Бодайбо Евгений Юмашев, популярный в муниципальной среде. А еще в списки кандидатов протащили очевидного спойлера Щадова, что на выборах такого уровня безусловно является грязным, нечистоплотным приемом. А еще в поддержку г-на Кобезва «вписались» федеральные министры и лично президент Путин, что, вообще говоря, тянет на злоупотребление служебным положением, причем в исполнении всех участников действа.

То есть в кандидата Кобзева было вложено очень много денег и ресурсов, а его победа была во многом обеспечена не политическими талантами врио, но всей мощью административно-политической машины Кремля, чьи возможности было бы странно недооценивать.

• В 2015 году за Сергея Ерощенко в первом туре проголосовало 270 тысяч человек (49,6%).

• В 2020 году за Игоря Кобзева проголосовало 365 тысяч человек (60,7%).

Прирост на 95 тысяч человек (или на 11% в голосах от явки) — это результат мобилизации всего подневольного или зависимого электората, в том числе зависимого материально, через подкуп в день выборов. Безусловно, здесь сказался и эффект тотальной пропаганды, и дорогостоящие обещания главного кандидата, на которого, повторимся, работала вся политическая машина, включая федеральные телеканалы.

Были ли эти выборы конкурентными? — да

Для жителей Иркутской области борьба на выборах и постоянная смена губернаторов является чем-то естественным, к чему давно привыкли. Однако если посмотреть шире, меря температуру в среднем по больнице, мы увидим, что нынешняя избирательная кампания в Прибайкалье была едва ли не самой интересной, конкурентной и непредсказуемой в стране. Ни в одном другом регионе кандидат Кремля не был поставлен перед необходимостью вести полноценную кампанию и что-то обещать избирателям. Звучит нелепо, но на российском безрыбье и это тянет на достижение.

Да, главный кандидат обладал несоизмеримо большими возможностями, и медийными, и материальными, и административными. Да, оппозиция разобщена и слаба, а элиты, действовавшие на стороне власти, в этот раз проявили завидную, хоть и кратковременную сплоченность. Но если провести элементарный мысленный эксперимент и спросить себя — а знал ли я, кто победит на этих выборах и с каким результатом? — ответ будет очевиден. Нет, не знал. Иркутские выборы до последнего момента держали интригу и в этом смысле были похожи на полноценное демократическое шоу в западной традиции.

Кандидат от КПРФ Михаил Щапов провел умную, стильную, мы бы даже сказали, интеллигентную кампанию. Очень европейскую, очень приятную. Но для перевода выборов в партер, то есть во второй тур, этого не хватило. А еще не хватило времени, денег и здоровой политической агрессии. Щапов работал на позитиве и совершенно не «качал» протест, а ведь именно протестное голосование было (и остается) главным ресурсом оппозиции на российских выборах. Щапов начал кампанию в июле, а Кобзев — в декабре, и здесь важно указать на серьезный организационный провал КПРФ, где зачем-то полгода раскручивали заведомо обреченную историю «Левченко идет на второй срок», вместо того, чтобы вложиться в Щапова — объективно самого перспективного и ресурсного кандидата текущей коммунистической обоймы.

В результате Игорь Кобзев отмобилизовал все, что шевелится, а Михаил Щапов просто собрал ядерный электорат КПРФ и ту часть городских избирателей, что при любых условиях голосуют против власти.

• В 2015 году за Сергея Левченко в первом туре проголосовало 200 тысяч человек (36,6%).

• В 2020 году за Михаила Щапова проголосовало 154 тысяч человек (25,6%).

• Прибавим сюда голоса спойлера Щадова, и поучим итоговую цифру в 180 тысяч человек (30%). Минус 20 тысяч от результата Левченко пятилетней давности.

А если сложить голоса всех оппозиционных кандидатов и прибавить к ним испорченные бюллетени (так называемое голосование «против всех»), мы выйдем на цифру в 37-38% от электорального пирога, что приблизительно совпадает с результатом ответа «нет» при голосовании за поправки в Конституцию (35%).

Вместо заключения

И последнее, о чем хотелось бы сказать в связи с завершившимся губернаторским дерби. Современная политическая история доказывает, что победы оппозиции на выборах в Прибайкалье всегда сопровождались расколом местных элит. Так было в 2010 году (выборы мэра Иркутска), в 2015 году (выборы губернатора), в 2018 году (выборы в Заксобрание). С другой стороны, когда элиты находят баланс и взаимопонимание, электоральный бунт становится чем-то неуместным и даже обременительным. Так было в 2013 году (выборы в Заксобрание), в 2016 году (выборы в Госдуму) и произошло сейчас, в 2020 году, на выборах губернатора.

Но еще политическая история прозрачно намекает, что любая консолидация в иркутских широтах длится очень недолго и почти неизбежно оборачивается новой войной всех со всеми. Так что ждем — конфетно-букетный период губернатора Кобзева длится с декабря 2019 года, и нет ни одной причины думать, что этого запала хватит на весь пятилетний срок.

Babr24.com